[Mey-chan]

Кусок ориджинала. Дальше будет не так пофосно Не яой >> Пока по крайне мере. Приключения, мистика и прочие няшки. Рейтинг высокий за счёт отрезаных голов и прочей кровищи

«Тук-тук-тук»

«Тук-тук-тук»
Колёса стучат, спотыкаясь о свои неровности, о неровности их дороги, их рельс. Если прислонить руку к стене вагона, можно почувствовать вибрацию – тело поезда дрожит, то и дело кашляет, страшным утробным металлическим скрежетом. Старый, он слишком старый для дальних поездок, ему давно пора отправиться на свалку и потом превратиться во что-то иное. Но здесь, в этой стране, с железяками не считаются, считают, что у них нет души. Люди занашивают тела вагонов до дыр, до того момента пока ржавчина не прогрызёт кровоточащие раны в баках, двигателе, стенах. А после люди отдают старые, изношенные вагоны свалкам. Старым, заброшенным кладбищам техники. Пустые оболочки автомобилей глупо раззявивших рты-капоты, танки с погнутыми дулами и съехавшими гусеницами, куски величественных железных птиц и вагоны старых поездов. Всё здесь.
«Тук-тук-тук»
Поезд трясётся и человек идёт по нему, шатаясь, то и дело чуть заваливаясь в бок, ведя рукой по стене. «Тук-тук-тук» - биение сердца железной змеи. Человек слушает его. За его спиной чехол от гитары кожаный, чёрный, с золотыми узорами по всей поверхности. Узоры – переплетающиеся ветки, листья и яблоки. Это единственное, что запоминалось, отпечатывалось в памяти. Сам человек был неприметен – темные волосы, торчащие из под капюшона толстовки, что ни один нормальный человек в такую жару не оденет, тёмные же джинсы и кисти, обхваченные тонкой чёрной кожей. Лица было не видно, из-за полумрака в вагоне, из-за мигающего, неяркого света ламп, из-за тени от капюшона. В движениях его чувствуется уверенность хоть и шатает его изрядно, то и дело он стукается плечом о железные балки полок.
«Тук-тук-тук»
Мужчина улыбается женщине напротив и они беседуют о чём-то. О доме, кажется. Очередной синдром попутчика, когда хочется рассказать всё о себе, потому что никогда человека больше не увидишь. Мужчина гадко и похабно улыбается, рассказывая о своей жене. Грязно ругается, рассказывая о сыне. Женщина смеётся, прикрыв рот ладонью. Она считает его истории забавными и даже смешными. У них на столе стоит бутылка водки, а сверху свисают две маленькие ручки – дети этой женщины. Они сладко спят, устроившись поудобнее, поджав ноги и упираясь острыми коленками в стену. Они не слышат, как их мать смеётся над пошлыми и омерзительными историями их попутчика.
Дверь купе тихо шуршит, и мужчина поднимает глаза на гостя. Человек в капюшоне молча усаживается рядом с женщиной, напротив мужчины. Мужчина оживляется, удивлённо вскидывает брови.
«Тук-тук-тук»
Он улыбается, это видно по сместившейся ткани и белеющим во тьме зубам.
- Добрый вечер, - голос у него тихий, мягкий, несомненно, мужской.
- Чего тебе надо, парниша? – осклабившись, спрашивает мужчина, а женщина заинтересованно разглядывает гостя.
- Вы, - мягко говорит парень. – Бедняжка Жанна, она, наверное, и не догадывалась, кто скрывается за шкурой мужа-пьяницы.
Мужчина широко распахивает глаза и хватает ртом воздух.
- О, да. Я знаю, что случилось с ней. Бедная-бедная, Жанна. А ведь шёл уже четвёртый месяц, как она носила в себе новую жизнь.
Женщина удивлённо переводит взгляд с одного на другого.
- Ах, милая Анна, - обращается к ней парень, - из всех путников, что могли попасться вам в пути, вам попался самый страшный и жестокий мучитель.
«Тук-тук-тук»
- Что за чушь ты мелешь? – взрывает мужчина и вскакивает, готовый уцепиться в ворот толстовки и вздёрнуть в воздух болтливого пацана.
- Чушь? – он смеётся, тихо, просто выдыхает воздух. – Чушь? Скажите это своему сыну. Ах, да! Он же мёртв. Жестоко избит и удушен в собственной постели.
- Убирайся, - шипит мужчина и хватает парня за плечи, трясёт, а тот продолжает улыбаться.
- Молитесь.
- Что?
- Молитесь. Хоть раз в жизни сделайте это, очистите свою душу, исповедуйтесь мне. Расскажите о своих переживаниях и мотивах. Может быть тогда вам откроется доступ к чистилищу. Может тогда Бог задумается о том, где ваше место. Ну же. Молитесь. Иначе вы непременно отправитесь в ад. Вы же не хотите мучиться и после смерти.
- Ты сумасшедший, я позову проводника.
«Тук-тук-тук»
- Милая Анна, я думаю, вам стоит сойти на этой остановке, - бросает парень женщине и взгляд той застывает, движения становятся механическими и она спешно собирает вещи и будит детей. Поезд издаёт страшный металлический вой и застывает. Женщина спешно выбегает из купе и за ней с тихим шорохом закрывается дверь. Мужчина подбегает к ней, но дверь словно приварилась к стене.
- Что ты сделал? Кто ты?
- Вежливо попросил даму выйти, избавив её и её деток от неприятного зрелища и кошмаров по ночам. А кто я… Да никто, в общем-то, - говорит парень и встаёт, достаёт из гитарного чехла меч, подходит ближе к мужчине, шепчет в самое ухо, щекоча горячим дыханием. – Никто для всех здесь и Ангел Смерти для вас.
«Тук-тук-тук»
- Надеюсь, вы готовы исповедаться.
- Иди к чёрту!
- Боюсь, вы туда отправитесь гораздо раньше меня. За ваши грехи вы приговорены к смерти. Аминь.
Парень заносит руку над головой мужчины и быстро опускает с омерзительным хрустом и хлюпаньем. Голова катится к его ногам, а тело заваливается на него. Одежда вмиг пропитывается кровью, тёмной и густой. Купе наполняется запахом металла. Парень морщится, обтирает меч о сухие участки одежды мужчины, прячет его в чехол и переступает через труп, выходя из купе. Он оставляется за собой кровавые следы, но никто не останавливает его, словно не видят. Только мальчик из плацкарта дергает словно уснувшую мать за рукав и показывает на юношу пальцем. Тот проходит мимо, на секунду преподнеся палец к губам с тихим «шшш».
«Тук…»
Вагон застывает. Его тело, словно в агонии, дергается последний раз. Но нет, сейчас парень сойдёт с его ступеней, и он снова тронется в путь до следующей станции. И там, наконец, заглохнет навсегда. Сердце, отбивающее мерный ритм, под который легко спится, замрёт. Ничто не сдвинет его больше с места.
Парень прыгает в ночную мглу, в иссушенную солнцем траву и бредёт в лес. Через лес, к дороге, где-то там должен ждать его верный железный конь. Но он мнётся, вновь прикасаясь к железному боку поезда. Горячий, ещё не остыл после дневной жары. А в окно стучится мальчишка, тот самый, что не замер вместе с остальными. Парень манит пальцем и тот выбегает следом, спрыгивая на траву и ухватываясь парню за рукав. Поезд кашляет и начинает двигаться.
«Тук-тук-тук»