Я самозванец! Я всего лишь бедный, ленивый, сексуальный самозванец©
А раз я тут всё своё тварчество собираю, то пусть и это будет >>
Название: Слабость.
Автор: Мэй-чан
Герои/Пейринг: Айзен, Старк, Лиллинет
Рейтинг: G – PG-13
Предупреждение: ООС возможен и не полное соответствие заявке, каюсь.
Дисклеймер: Персонажи – Кубо, мысли – мне, заказ - заказчику.
Написано по заявке serranef: заявка Айзен|Старк, Старк|Лиллинет. Палочка не слэш, так что без рейтинга, однако церебральный секс приветствуется и даже желателен. Жизнь Старка в Уэко до разделения души, после и его встреча с Айзеном. Одним словом, раскрыть линию с Одиночеством. Айзен и Старк - две личности, живущие сами по себе, только если Старк не смог этого вынести и разделил душу, создав себе друга, то Айзен предпочитает находиться лишь в обществе слуг. Однажды Айзен, желая провести эксперимент и заодно доказать Старку, что дружба - очередная иллюзия, разделяет их с Лиллинет. Девочка теряется в Генсее, без возможности открыть гагранту. Старк знает, кто за этим стоит и направляется в покои Айзена. Чем закончится церебральная НЦа - на усмотрение автора) Желательно IC.
читать дальшеОдиночество, словно через воронку, вливалось в горло, мешая дышать, не давая сглатывать, иссушая внутри. Оно резало своими колючими лапками, превращая внутренности в кашу. Мысли, подпитываемые им, больно давили на виски, и потому Старк просто пытался не думать. Какое-то время ему это и удавалось: пока он бродил по бескрайним белым пескам, пустой по своей сути, без души. Но недолго – создатель, словно издеваясь, наградил его способностью мыслить. Нет, не так, как остальных, которых Старк, бывало, встречал на своём пути — у тех было лишь два направления: как выжить и что сожрать. Это было смыслом их существования, это было единственным, что волновало их. А Старк был особенным – он первым почувствовал иную жажду.
Жажду общения.
Но он был абсолютно и бесповоротно один. Никто не понимал, никто не принимал. Он слышал, что где-то есть подобие организации, с королём во главе, но добраться туда было делом долгим и хитрым. В месте, где сколько ни оглядывайся, вокруг одни пески, сложно найти дорогу. А потому он продолжал свой бессмысленный путь.
Пока не пришла она. Она явилась ему во сне, как святые являются верующим. Но она точно не была святой — Старк понял это, получив хороший пинок от ухмыляющейся девчонки. Она сначала скакала вокруг, шумела, тараторила, а потом внезапно уселась ему на живот и заглянула в глаза. Она была одинока. Она была одиночеством.
Его одиночеством.
У неё были короткие волосы и короткие шорты, а ещё приподнятые уголки губ и игривый блеск в больших глазах. Он любил её. Хоть и видел впервые, он знал, что любит её, как любят своих детей. Любовь – это ещё одно чувство, которое отдаляло его от других аранкаров. Старк прекрасно понимал и это, но теперь, когда у него есть она, ему не нужен никто другой.
Он очень много спал, потому что во сне была она. Она смеялась, пихала его острыми кленками, локтями, засыпала, свернувшись у него под боком калачиком, кусалась во сне и бормотала что-то. Он действительно очень много спал и, просыпаясь, чувствовал себя плохо. А потому вскоре она перестала быть сном. Просто однажды она подмигнула ему и растворилась, а проснулся он всё там же на холодных песках, но чья-то маленькая ступня упиралась ему в грудь. И пусть привычка много спать никуда не делась, теперь эта девочка была с ним и во сне и наяву. Имя, очень похожее на эльфийской — Лиллинет — подходило тонкой, похожей на пацанёнка, девочке. И хоть он никогда не говорил ей этого, она всё равно знала – он никогда её не оставит.
Потом пришёл он. Он – это человек с пустыми и холодными глазами. Его сопровождали двое – правильно говорят, что беда не приходит одна. Он сказал, что ему нужна сила Старка. Его звали Айзен и реяцу, исходящая от него, заставила Старка подчиниться. Но конечно он сказал, что Лиллинет нужен кто-то кроме него, а сам он устал бесцельно бродить. И он согласился пойти за Айзеном и его верными «псами», следующими на шаг позади своего «хозяина». Старк чувствовал, что они схожи, схожи с этим человеком с холодной улыбкой. Тот тоже был одинок, хоть его и окружали такие же, как и он. Айзен был одинок, но никто никогда не придёт ему на помощь, как сделала когда-то Лиллинет.
Потому что он никогда не признает свою слабость - одиночество.
Сила Айзена собрала вокруг него достаточное количество слуг всего лишь за какую-то пару недель – ничтожное время для Уэко. Подчинившиеся получили крышу над головой – спасение от смертельного, ледяного взгляда луны. Те, кто отказался подчиниться, исчезли, стали записью между строк в книге Истории. Самые сильные среди слуг, словно опытные образцы, получили номера. Старк получил Первый – второй, если считать по силе. Он был удивлён, узнав, что сильнее него только здоровяк, занявший две или три обычных комнаты. Они же с Лиллинет жили почти рядом с покоями «короля» пустого мира, но им было абсолютно плевать на это. Старк целыми днями спал, а девочка бегала, общаясь с другими арранкарами из чужих фракций, но когда он просыпался, она всегда была рядом.
Айзен интересовался им. Он часто вызывал к себе в покои и расспрашивал Старка о жизни «до». Тот рассказывал, зевая и почёсывая лохматую голову – потому что и рассказывать было особо не о чем – пески, луна, охота и Лиллинет. Айзен слушал внимательно, словно его действительно интересовала вся эта однообразная муть. А потом он обещал место Нулевого Эспады, если Старк откажется от своей слабости – Лиллинет.
Но тот не сделал этого.
Он не считал девочку слабостью – наоборот, она была его силой, его частичкой души, в которой заключено всё самое важное, что у него есть. Но владыка так не думал. Он улыбался и поглаживал Старка по широким плечам, обещая ещё большую силу, обещая власть над остальными, потому что Старк был достаточно разумным, чтобы возглавить армию Соске; обещал слишком многое, по его мнению, лишь за то, чтобы Старк отказался от неё. От своей ахиллесовой пяты. Айзен говорил, что они похожи, они оба одиноки - и в этом их сила. Одиночество их сила, отсутствие слабостей, ведь у тех, кто один нет близких, за которых можно переживать, на которых могут надавить и причинить боль.
И Старк был почти согласен, зачарованный тихим и мягким голосом, но любовь к ней оказалась сильнее действия речей Владыки. Она оказалась важнее силы. Старк отказывался, вновь и вновь вызываемый Айзеном. И наконец тотн сдался: не вызывал его неделю, а может и больше, и встречались они лишь на собраниях, но даже не пересекались взглядами. Однажды, проснувшись один, Старк понял, к чему была эта игра. Он обыскал каждый узкий коридор Лас Ночес, он заглянул в каждую комнату, каждую лабораторию или чулан.
Её не было.
- Где она? – у Старка был хрипловатый голос, будто он только встал, но это скорее хроническое.
- Скажем так, не у меня. Но я знаю где. И если бы ты не паниковал, то тоже знал бы, - Айзен почти не улыбался, в отличие от одного из своих «псов», но то, как он приподнимал уголки губ, ясно давало понять, что Владыка веселится. Веселится, играя в свою любимую игру – "покажи силу и власть".
Старк молчал, прислонившись к холодной двери покоев Айзена и сосредоточившись на самом себе. На своей душе.
- Верни её мне.
- Это то, о чём я так долго говорил тебе – твоя слабость. Видишь ли, сейчас она полностью в моей власти. Она одна, в Генсее, и естественно не способна самостоятельно открыть гарганту. Ты же чувствуешь её страх? Слышишь, как она кричит, пытаясь дозваться до тебя?
- Прекрати.
- Нет, Старк. Ты чувствуешь, насколько ослаб, узнав, что девчонка в моих руках? Ты осознаёшь, что сейчас сделаешь всё, что я пожелаю, лишь бы я вернул её тебе? Ты пойдёшь против своих принципов, своей морали, своей чести, лишь бы она прекратила плакать. Лишь бы она снова была здесь рядом, - Айзен даже не думал о том, чтобы подняться с кровати и лежал, подперев голову рукой. – Откажись от неё самостоятельно, чтобы не переживать и мучаться, и тогда я дам тебе большее, чем Нулевой Эспада, я дам тебе место подле себя, власть над другими арранкарами.
- Нет. Я уже говорил тебе, Айзен. Нет.
- Я предупреждал, - Айзен был похож на змея, заманивающего жертву в свои удушливые объятия. – Условия её возвращения просты. Ты сделаешь всё, что я прикажу тебе. И неважно, будет это приказом перерезать горло главному шинигами или себе, - Старк медленно кивнул, и Айзен чуть презрительно продолжил: – Иди ко мне.
Старк медлил не больше пары секунд, пары вдохов-выдохов, прежде чем сделать первый шаг вперёд.
А потом ещё. И ещё.
Комната оказалась небольшой, всего четыре широких шага до кровати. Айзен не шевелился, только глазами следя за передвижениями Старка, а тот опустился на колени рядом с кроватью и замер, не зная, что делать дальше. И Айзен подсказал, протянув руку к его улицу и уперевшись костяшками в сухие губы. Старк послушно целовал острые костяшки, опустив взгляд к белым, как и многое другое в этом мире, простыням и стараясь не думать о том, что может прийти в голову Владыке. Учитывая, что он всё так же оставался лишь арранкаром, замершим где-то на середине своего развития, у него было недостаточно гордости, чтобы смутиться или возмутиться. А Айзен, кажется, на то и рассчитывал: на то, чтобы возразил, чтобы бросил это унизительное занятие и принял предложение. Но Старк продолжал целовать холодные костяшки, тонкие длинные пальцы, соленую на вкус холодную кожу, которая под его губами согревалась. Целовал, пока руку не выдернули, а он не получил звонкую оплеуху.
- Это мерзко. Так унижаться, ради какой-то девчонки. Я был о тебе лучшего мнения, думал, ты выше человеческих слабостей, думал, что наконец нашёл того, кто смог бы помочь мне в управлении такими же как он бездушными куклами. Но ты оказался таким же, как и остальные, Старк.
- Это не я оказался таким, это ты ошибся, Айзен. Верни мне Лиллинет.
- Ты мне теперь не интересен, а значит, я просто могу убить её. И ты ничего не сможешь сделать.
- Верни…
- Какой ты скучный. Я развяжу тебе руки – позволю открыть гарганту. Ровно два раза. Сделаешь ошибку, отправишься на другой конец планеты, мне будет всё равно - либо оставишь её среди людей, либо будешь добираться до неё как хочешь, на чём хочешь. Надеюсь, ты все запомнил, Примеро. Можешь идти, - улыбка что скрывалась в начале, стала явственней.
- Ты ошибаешься, Айзен. С самого начала ошибался, - последние слова почти заглушил звук захлопнувшейся двери, а за ней послышались удаляющиеся шаги, эхом раздающиеся по всему коридору.
Айзен откинулся на подушки, устало прикрыв глаза руками и усмехаясь. Он не ошибся, он лишь вновь подтвердил то, что зависимые от своих чувств слабы. Для силы не нужны чувства. Ничего, он скоро всем докажет это.
Название: Слабость.
Автор: Мэй-чан
Герои/Пейринг: Айзен, Старк, Лиллинет
Рейтинг: G – PG-13
Предупреждение: ООС возможен и не полное соответствие заявке, каюсь.
Дисклеймер: Персонажи – Кубо, мысли – мне, заказ - заказчику.
Написано по заявке serranef: заявка Айзен|Старк, Старк|Лиллинет. Палочка не слэш, так что без рейтинга, однако церебральный секс приветствуется и даже желателен. Жизнь Старка в Уэко до разделения души, после и его встреча с Айзеном. Одним словом, раскрыть линию с Одиночеством. Айзен и Старк - две личности, живущие сами по себе, только если Старк не смог этого вынести и разделил душу, создав себе друга, то Айзен предпочитает находиться лишь в обществе слуг. Однажды Айзен, желая провести эксперимент и заодно доказать Старку, что дружба - очередная иллюзия, разделяет их с Лиллинет. Девочка теряется в Генсее, без возможности открыть гагранту. Старк знает, кто за этим стоит и направляется в покои Айзена. Чем закончится церебральная НЦа - на усмотрение автора) Желательно IC.
читать дальшеОдиночество, словно через воронку, вливалось в горло, мешая дышать, не давая сглатывать, иссушая внутри. Оно резало своими колючими лапками, превращая внутренности в кашу. Мысли, подпитываемые им, больно давили на виски, и потому Старк просто пытался не думать. Какое-то время ему это и удавалось: пока он бродил по бескрайним белым пескам, пустой по своей сути, без души. Но недолго – создатель, словно издеваясь, наградил его способностью мыслить. Нет, не так, как остальных, которых Старк, бывало, встречал на своём пути — у тех было лишь два направления: как выжить и что сожрать. Это было смыслом их существования, это было единственным, что волновало их. А Старк был особенным – он первым почувствовал иную жажду.
Жажду общения.
Но он был абсолютно и бесповоротно один. Никто не понимал, никто не принимал. Он слышал, что где-то есть подобие организации, с королём во главе, но добраться туда было делом долгим и хитрым. В месте, где сколько ни оглядывайся, вокруг одни пески, сложно найти дорогу. А потому он продолжал свой бессмысленный путь.
Пока не пришла она. Она явилась ему во сне, как святые являются верующим. Но она точно не была святой — Старк понял это, получив хороший пинок от ухмыляющейся девчонки. Она сначала скакала вокруг, шумела, тараторила, а потом внезапно уселась ему на живот и заглянула в глаза. Она была одинока. Она была одиночеством.
Его одиночеством.
У неё были короткие волосы и короткие шорты, а ещё приподнятые уголки губ и игривый блеск в больших глазах. Он любил её. Хоть и видел впервые, он знал, что любит её, как любят своих детей. Любовь – это ещё одно чувство, которое отдаляло его от других аранкаров. Старк прекрасно понимал и это, но теперь, когда у него есть она, ему не нужен никто другой.
Он очень много спал, потому что во сне была она. Она смеялась, пихала его острыми кленками, локтями, засыпала, свернувшись у него под боком калачиком, кусалась во сне и бормотала что-то. Он действительно очень много спал и, просыпаясь, чувствовал себя плохо. А потому вскоре она перестала быть сном. Просто однажды она подмигнула ему и растворилась, а проснулся он всё там же на холодных песках, но чья-то маленькая ступня упиралась ему в грудь. И пусть привычка много спать никуда не делась, теперь эта девочка была с ним и во сне и наяву. Имя, очень похожее на эльфийской — Лиллинет — подходило тонкой, похожей на пацанёнка, девочке. И хоть он никогда не говорил ей этого, она всё равно знала – он никогда её не оставит.
Потом пришёл он. Он – это человек с пустыми и холодными глазами. Его сопровождали двое – правильно говорят, что беда не приходит одна. Он сказал, что ему нужна сила Старка. Его звали Айзен и реяцу, исходящая от него, заставила Старка подчиниться. Но конечно он сказал, что Лиллинет нужен кто-то кроме него, а сам он устал бесцельно бродить. И он согласился пойти за Айзеном и его верными «псами», следующими на шаг позади своего «хозяина». Старк чувствовал, что они схожи, схожи с этим человеком с холодной улыбкой. Тот тоже был одинок, хоть его и окружали такие же, как и он. Айзен был одинок, но никто никогда не придёт ему на помощь, как сделала когда-то Лиллинет.
Потому что он никогда не признает свою слабость - одиночество.
Сила Айзена собрала вокруг него достаточное количество слуг всего лишь за какую-то пару недель – ничтожное время для Уэко. Подчинившиеся получили крышу над головой – спасение от смертельного, ледяного взгляда луны. Те, кто отказался подчиниться, исчезли, стали записью между строк в книге Истории. Самые сильные среди слуг, словно опытные образцы, получили номера. Старк получил Первый – второй, если считать по силе. Он был удивлён, узнав, что сильнее него только здоровяк, занявший две или три обычных комнаты. Они же с Лиллинет жили почти рядом с покоями «короля» пустого мира, но им было абсолютно плевать на это. Старк целыми днями спал, а девочка бегала, общаясь с другими арранкарами из чужих фракций, но когда он просыпался, она всегда была рядом.
Айзен интересовался им. Он часто вызывал к себе в покои и расспрашивал Старка о жизни «до». Тот рассказывал, зевая и почёсывая лохматую голову – потому что и рассказывать было особо не о чем – пески, луна, охота и Лиллинет. Айзен слушал внимательно, словно его действительно интересовала вся эта однообразная муть. А потом он обещал место Нулевого Эспады, если Старк откажется от своей слабости – Лиллинет.
Но тот не сделал этого.
Он не считал девочку слабостью – наоборот, она была его силой, его частичкой души, в которой заключено всё самое важное, что у него есть. Но владыка так не думал. Он улыбался и поглаживал Старка по широким плечам, обещая ещё большую силу, обещая власть над остальными, потому что Старк был достаточно разумным, чтобы возглавить армию Соске; обещал слишком многое, по его мнению, лишь за то, чтобы Старк отказался от неё. От своей ахиллесовой пяты. Айзен говорил, что они похожи, они оба одиноки - и в этом их сила. Одиночество их сила, отсутствие слабостей, ведь у тех, кто один нет близких, за которых можно переживать, на которых могут надавить и причинить боль.
И Старк был почти согласен, зачарованный тихим и мягким голосом, но любовь к ней оказалась сильнее действия речей Владыки. Она оказалась важнее силы. Старк отказывался, вновь и вновь вызываемый Айзеном. И наконец тотн сдался: не вызывал его неделю, а может и больше, и встречались они лишь на собраниях, но даже не пересекались взглядами. Однажды, проснувшись один, Старк понял, к чему была эта игра. Он обыскал каждый узкий коридор Лас Ночес, он заглянул в каждую комнату, каждую лабораторию или чулан.
Её не было.
- Где она? – у Старка был хрипловатый голос, будто он только встал, но это скорее хроническое.
- Скажем так, не у меня. Но я знаю где. И если бы ты не паниковал, то тоже знал бы, - Айзен почти не улыбался, в отличие от одного из своих «псов», но то, как он приподнимал уголки губ, ясно давало понять, что Владыка веселится. Веселится, играя в свою любимую игру – "покажи силу и власть".
Старк молчал, прислонившись к холодной двери покоев Айзена и сосредоточившись на самом себе. На своей душе.
- Верни её мне.
- Это то, о чём я так долго говорил тебе – твоя слабость. Видишь ли, сейчас она полностью в моей власти. Она одна, в Генсее, и естественно не способна самостоятельно открыть гарганту. Ты же чувствуешь её страх? Слышишь, как она кричит, пытаясь дозваться до тебя?
- Прекрати.
- Нет, Старк. Ты чувствуешь, насколько ослаб, узнав, что девчонка в моих руках? Ты осознаёшь, что сейчас сделаешь всё, что я пожелаю, лишь бы я вернул её тебе? Ты пойдёшь против своих принципов, своей морали, своей чести, лишь бы она прекратила плакать. Лишь бы она снова была здесь рядом, - Айзен даже не думал о том, чтобы подняться с кровати и лежал, подперев голову рукой. – Откажись от неё самостоятельно, чтобы не переживать и мучаться, и тогда я дам тебе большее, чем Нулевой Эспада, я дам тебе место подле себя, власть над другими арранкарами.
- Нет. Я уже говорил тебе, Айзен. Нет.
- Я предупреждал, - Айзен был похож на змея, заманивающего жертву в свои удушливые объятия. – Условия её возвращения просты. Ты сделаешь всё, что я прикажу тебе. И неважно, будет это приказом перерезать горло главному шинигами или себе, - Старк медленно кивнул, и Айзен чуть презрительно продолжил: – Иди ко мне.
Старк медлил не больше пары секунд, пары вдохов-выдохов, прежде чем сделать первый шаг вперёд.
А потом ещё. И ещё.
Комната оказалась небольшой, всего четыре широких шага до кровати. Айзен не шевелился, только глазами следя за передвижениями Старка, а тот опустился на колени рядом с кроватью и замер, не зная, что делать дальше. И Айзен подсказал, протянув руку к его улицу и уперевшись костяшками в сухие губы. Старк послушно целовал острые костяшки, опустив взгляд к белым, как и многое другое в этом мире, простыням и стараясь не думать о том, что может прийти в голову Владыке. Учитывая, что он всё так же оставался лишь арранкаром, замершим где-то на середине своего развития, у него было недостаточно гордости, чтобы смутиться или возмутиться. А Айзен, кажется, на то и рассчитывал: на то, чтобы возразил, чтобы бросил это унизительное занятие и принял предложение. Но Старк продолжал целовать холодные костяшки, тонкие длинные пальцы, соленую на вкус холодную кожу, которая под его губами согревалась. Целовал, пока руку не выдернули, а он не получил звонкую оплеуху.
- Это мерзко. Так унижаться, ради какой-то девчонки. Я был о тебе лучшего мнения, думал, ты выше человеческих слабостей, думал, что наконец нашёл того, кто смог бы помочь мне в управлении такими же как он бездушными куклами. Но ты оказался таким же, как и остальные, Старк.
- Это не я оказался таким, это ты ошибся, Айзен. Верни мне Лиллинет.
- Ты мне теперь не интересен, а значит, я просто могу убить её. И ты ничего не сможешь сделать.
- Верни…
- Какой ты скучный. Я развяжу тебе руки – позволю открыть гарганту. Ровно два раза. Сделаешь ошибку, отправишься на другой конец планеты, мне будет всё равно - либо оставишь её среди людей, либо будешь добираться до неё как хочешь, на чём хочешь. Надеюсь, ты все запомнил, Примеро. Можешь идти, - улыбка что скрывалась в начале, стала явственней.
- Ты ошибаешься, Айзен. С самого начала ошибался, - последние слова почти заглушил звук захлопнувшейся двери, а за ней послышались удаляющиеся шаги, эхом раздающиеся по всему коридору.
Айзен откинулся на подушки, устало прикрыв глаза руками и усмехаясь. Он не ошибся, он лишь вновь подтвердил то, что зависимые от своих чувств слабы. Для силы не нужны чувства. Ничего, он скоро всем докажет это.
-
-
22.03.2011 в 20:43-
-
22.03.2011 в 20:44